Сенсация в ювелирном мире: введено в научный оборот пасхальное императорское яйцо работы Карла Фаберже «Ампир», которое считалось утраченным. Всего известны полсотни таких яиц. История каждого из шедевров русского ювелирного искусства подробно изучена, за ними охотятся музеи и собиратели редкостей. Их стоимость растет в геометрической прогрессии: если в 1995 году подобный экземпляр был продан за 250 тысяч долларов, то после атрибуции эксперта, консультанта аукционного дома Christie’s, ученого секретаря Мемориального фонда Фаберже Валентина СКУРЛОВА оно стоит не менее 15 млн долларов.
В Страстную пятницу 12 апреля 1902 года ювелир Карл Фаберже представил государю императору нефритовое яйцо «Ампир» с золотом, двумя бриллиантами и миниатюрой и получил за работу 6000 рублей. Изучая камер-фурьерские журналы Российского государственного исторического архива, Скурлов нашел запись о том, что в тот же день, в семь часов вечера, Николай II прибыл к матери в Аничков дворец, чтобы на следующий день вручить ей пасхальный подарок.
Яйцо исчезло в 1917-м. И только спустя почти 80 лет явилось миру, а точнее, директору тогдашнего самого крупного салона Петербурга Евгению Малышеву. Антиквар купил ювелирный шедевр в 1995 году у наследников советского партийного деятеля, комиссара И.И. Шварца. К видному большевику оно попало по «устному распоряжению» коменданта Московского Кремля Рудольфа Петерсона, которому с 1920 по 1935 год подчинялась Оружейная палата. А до этого он был начальником особого поезда Льва Троцкого...
В 1933 году по такому же распоряжению Петерсона два пасхальных яйца («Мозаичное» 1914 года и «Петр Великий» 1903 года) переданы всесоюзному объединению «Антиквариат», торговавшему ювелирными изделиями. До 90-х не было точно известно, сколько пасхальных яиц вернулось тогда из Гохрана в Оружейную палату. Искусствовед, сотрудница Кремлевского музея Татьяна Мунтян считает, что таких яиц — 23.
С 1995-го владельцем «Ампира» стал американский бизнесмен Ричард Веннер. Но еще за пять лет до внезапного появления яйца в салоне Малышева Валентин Скурлов нашел в Центральном историческом архиве СССР (сейчас РГИА) счет фирмы Фаберже на имя государя на два императорских пасхальных яйца 1902 года и опубликовал его.
После признания в 1998-м этого пасхального яйца императорским, что значительно повысило цену, новый владелец решил реконструировать изделие, восстановив утраченные монограммы, корону и миниатюру (как считали тогда, портрет императора). Опыт такой есть: в 1989-м на Московском экспериментальном ювелирном заводе воссоздали утраченную подставку для яйца «Александровский дворец» из коллекции Оружейной палаты — тактично, в стилистике Фаберже.
«Реставрация старинных арт-объектов — вещь неизбежная и необходимая для продления жизни выдающихся произведений искусства, — рассказывает «Труду» Валентин Скурлов. — Но прежде чем приступить к реставрации, владелец «Ампира» искал фото или описания утрат. На поиски ушло несколько лет, но без результата...»
В итоге специалисты посчитали, что на утраченной миниатюре было изображение Александра III: для вдовствующей императрицы Марии Федоровны память о покойном муже, который и основал эту серию пасхальных подарков в 1885 году, была очень важна. В ряду изделий («Гатчинское» 1901 года, «Лебедь» 1906 года, с бюстом императора Александра III 1909 года, с миниатюрой памятника Александру III работы Паоло Трубецкого 1910 года) нефритовое яйцо «Ампир» должно было занять почетное место. Новый миниатюрный портрет Александра III установлен в изделие в 2006 году.
Впервые Скурлов любовался «Ампиром» в 2000 году в Нью-Йорке. «В ходе исследований мне удалось установить, что одним из исполнителей пасхального яйца 1902 года был золотых дел мастер Карл Ингман, — рассказал эксперт. — А в феврале 2014-го мы уже работали вместе с реставратором Николаем Башмаковым — изучали лигатуру, делали тесты на металл. В подлинности изделия убеждал и такой факт: стержни внутри колонн были из серебра высокой пробы. Только крупная ювелирная фирма могла позволить себе стержни из самого дорогого английского серебра».
В совещаниях экспертов участвовала Татьяна Фаберже, правнучка ювелира Карла Фаберже, автор восьми книг по истории фирмы, вместе с доктором Бернаром Ивальди, президентом Фонда Игоря-Карла Фаберже в Женеве. Проводились экспертизы камня, жемчуга (в рамке использовался редкий бахрейнский жемчуг). Привлекались и видные историки Москвы и Петербурга. Наконец, в мае 2015-го Татьяна Мунтян сообщила: на самом деле в миниатюре был не портрет императора Александра III, а изображение его дочери, великой княгини Ольги Александровны, и ее супруга принца Петра Ольденбургского. Это подтвердило и описание яйца, обнаруженное в архиве доктором богословия из Дании Пребеном Ульструпом.
«Карл Фаберже преподнес нам очередной сюрприз. Если в счете Фаберже не было указано, чей на миниатюре был портрет, то теперь уже перед исследователями встала задача найти эту миниатюру с двойным портретом. Поиски продолжаются», — сообщил Скурлов.
В Гатчинском дворце рассказали, что изображений интерьеров императрицы нет — она запрещала фотографировать личные покои. Но Скурлов надеется, что двойная миниатюра — портрет Ольги и ее мужа — будет найдена. Даже если на то потребуется еще век...
